– И все же поверить не могу, что ты разрешила дочери копаться у Хэдока в мозгах, – бурчал Дан, разбивая палатку в поле. – Уж насколько мы своих разбаловали, но это верх безумия. Нет, я, конечно, понимаю, она Дизайнер Жизни и все такое, но есть же рамки.

Рядом немного нервно расхохоталась Мика. Смех был скорее натянутым, чем настоящим, но так женщина разряжала обстановку.

– Брось бурчать. Лучше посмотри, где мы. Я владею миллиардами кредитов, алмазными приисками. Ты мой муж, а Эсмиральда вообще императрица. Нам по сорок лет, а мы в голом поле разбиваем палатки для ночевки. Что может быть ироничнее?

– Ты забыла добавить, что здесь еще огромные кузнечики, – я указала пальцем как раз на одного, который приземлился Мике на плечо.

– Фу, гадость какая… – с нескрываемым омерзением она сбросила насекомое. – Я, наверное, никогда не пойму прелестей этой планеты.

Весь день от Габриель не было вестей, я постоянно ждала от нее хоть словечко по передатчику, но вместо этого лишь тишина была мне ответом.

Я изводила себя, кружа у корабля, Мика же пыталась отвлечь беспечными разговорами. Временами она переругивалась с Даном, чтобы хоть чем-то занять себя в ожидании.

Так настала ночь, в которую я не сомкнула глаз. И хоть из соседней палатки раздавался храп Дана, я продолжала сидеть под звездным небом у тлеющих углей костра и ждать.

Молилась всем богам, чтобы у дочери все получилось, и по-прежнему боялась, что увижу у Хэдока тот же взгляд, что и у Кимат когда-то.

Когда на горизонте забрезжил первый луч рассвета, я не выдержала, и хоть был запрет от Габриель входить на корабль, встала и направилась к трапу. Быть может, что-то пошло не так, и ей нужна моя помощь, а я сижу тут снаружи…

– Не ходи, – раздалось позади.

Я обернулась и увидела Мику, выбравшуюся из палатки. Судя по ее глазам, она тоже не спала все это время…

– Доверься ей, – произнесла она. – Если кто-то и может вернуть твоего Хэдока, то только она.

И я послушалась, сошла со ступеней и вернулась к костру. Мика села рядом и обняла за плечи…

– Я их слышу, – прошептала она. – Даже через обшивку, мне никакая техника для этого не нужна. Она работает, волнуется, ее сердце бьется тревожно и быстро. А Хэдок спит – просто спит. И тебе нужно поспать.

Она говорила еще о чем-то долго и монотонно, убаюкивающе и спокойно, так что я и сама не заметила, как задремала…

Проснулась резко, вскочила, оглядываясь по сторонам и понимая, что меня перенесли в палатку.

Мика!

Я выбралась наружу, жмурясь от полуденного светила, и первый же взгляд, упавший на поляну, заставил замереть и забыть о яркости лучей местного солнца.

У потухшего костра сидела Габриель, а рядом с ней, спиной ко мне, закутанный в зеркальные одеяла от солнца – он…

Весь затылок у него был перебинтован, но разве это имело сейчас значение? Габриель кормила мужчину супом, помогала ему держать ложку, направлять ее в рот и беспрерывно улыбалась…

Я медленно сделала к ним первый шаг.

– У нас пока плохо с координацией, – не глядя на меня, пояснила дочь. – Но она обязательно восстановится чуть позже.

Мне пришлось обойти их кругом, чтобы встать рядом и понять, как сильно меня трясет. Колотит мелкой дрожью, а сердце готово выскочить из груди.

Габриель подняла на меня взгляд и улыбнулась еще шире.

Мужчина, сидящий рядом с ней, едва заметно вздрогнул и тоже поднял голову. Осмотрел меня.

И в горле окончательно пересохло, а глаза намокли…

– Кто это? – спросил Хэдок у Габриель.

– Моя мама, – ответила она, беря меня за руку и заставляя сесть с собой рядом.

Ноги буквально подогнулись, и я рухнула вниз, при этом не отводя глаз от Хэдока… – А ты мой папа…

Он напряженно нахмурился, так что меж бровей залегла складка, точно такая же, как у Габриель.

– Я не помню, – мучительно медленно пробормотал он.

– Ничего страшного. Даже если не вспомнишь, всегда можно начать сначала, – ответила ему дочь и вновь посмотрела на меня, буквально впихивая в руки тарелку с супом. – Корми его каждые два-три часа. Ему требуются силы для восстановления.

С этими словами она встала, отряхнула колени и двинулась к кораблю, оставив меня в полной растерянности.

– Ты куда? – позвала я.

– Я не спала почти сорок часов, совершенно очевидно, что спать, – по-подростковому звонко бросила она.

– Но как же… А если у нас ничего не получится? Габриель!

Моя дочь обернулась и посмотрела на меня так, будто я здесь была ничего не знающей девчонкой, а она – умудренной опытом женщиной.

– Вы ведь светитесь друг для друга, вы созданы друг для друга. Во всей Вселенной – ты и он – идеальная пара. Так что у вас может не получиться? – Хоть вопрос и прозвучал риторически, но она сама на него ответила. – Уж Дизайнеру Жизни в этих вопросах точно можно верить, мама! Гарантирую.

Конец